Небольшая заметка в нашей газете «Куда его такого?» о планах создания при инфекционной больнице № 2 отделения «социальных коек» произвела неожиданный эффект: люди стали звонить с сообщениями о дислокации бомжей, с жалобами на то, что на набережную реки Сочи невозможно выйти — на каждой лавочке по бродяге, и с упреками, что газета в теме бомжей не разобралась, а надо их «не в санаторий сочинский устраивать, а за 101 километр вывозить». Что ж, в конце концов, в Англии периода «огораживания» бродяг вообще было принято вешать, и гуманный суд Ее Величества массово признавал это дело законным. А вот тот факт, что в современном Сочи лица без определенного места жительства — проблема из злободневнейших — может отрицать лишь человек без зрения, обоняния, а заодно и совести с состраданием. Можно долго дискутировать о том, как люди становятся бомжами, мечась от леденящих историй про выгнанных на улицу родственниками до рассуждений «это просто образ жизни». Но давайте постараемся уместный в диспутах накал эмоций снизить и посмотреть на проблему не с точки зрения отдельного человека, какие бы пути его ни вывели в бомжи, а с позиции проблемы, реально в городе существующей и требующей решения хотя бы ввиду Олимпиады, коль скоро к наступающему курортному сезону ее, скорее всего, решить не удастся.
Попытки освободить курорт от бомжей принимались неоднократно. Многим дорога «советская» концепция решения проблемы, включающая, в том числе, и вывоз за пресловутый 101 километр. Памятна и идея, озвученная А. Пахомовым осенью 2009 года: «Цыган и бомжей необходимо вывозить на строительные объекты и принуждать их там работать. Как во времена Советского Союза». Тогда на каждой планерке милицейское начальство отчитывалось: столько-то обнаружено лиц без определенного места жительства, столько-то вывезено. Тогда же на одной из общегородских планерок тогдашний заместитель начальника милиции общественной безопасности Сочи Д. Черников сообщил, что «каждый день идет концентрация и вывоз этой категории людей. Ежедневно сотрудники правоохранительных органов по всей территории Большого Сочи выявляют до 100 лиц без определенного места жительства».
Акция по массовой борьбе с бродягами на улицах города случилась в 2009 году не случайно. Именно в середине того года по всей стране были закрыты приемники-распределители, куда раньше помещали граждан без определенного места жительства. Закрылся приемник и в Сочи. Местечко это было «то еще», и его закрытие можно и понять, и объяснить. Вот только на смену этому учреждению ничто не пришло. Работу возложили на органы соцзащиты, которые, что не трудно было предугадать, оказались к этому не готовы. В Сочи не было и нет ни ночлежек, ни специализированных приютов. После чего практически сразу стало понятно, что и, казалось бы, проверенный советский способ не работает. Однажды в июле провели облаву, в результате которой в милицию доставили порядка восьми десятков лиц, подходящих по внешним признакам под бомжей. Нескольких отпустили сразу же (часа через 3) — они оказались сочинскими бедняками, а не пришлыми бродягами. Остальных посадили в прицепленный к поезду Адлер -Ставрополь вагон и отпустили под Армавиром. Как отнеслись в Армавире к этому сочинскому начинанию, неизвестно. Но известно, что к прошлой зиме число бродяг в Сочи слабо уступало «исходному».
У О. Генри есть замечательная новелла «Хочу в тюрьму», описывающая попытки американского бродяги попасть на зиму в теплое место с гарантированным питанием. Бродяги, попадающие в Сочи, мечтают не о тюрьме, а о… больнице. Об этой проблеме предпочитают не говорить, но ее масштабы действительно удручающи. Сочинский туберкулезный диспансер имеет целое отделение (кстати, «первое отделение»), специализирующееся именно на приеме лиц без определенного места жительства и нуждающихся в специализированной медпомощи людей из следственных изоляторов. А это — 50 койко-мест. Главных болевых точек здесь две. Во-первых — финансирование. Диспансер — учреждение краевого подчинения, так что городской бюджет к нему имеет отношение не самое прямое. Но все же за полгода из городского бюджета только по линии здравоохранения на бомжей было потрачено порядка полумиллиона рублей. Стоимость обслуживания складывается из питания — 80 руб. в сутки (остальных пациентов, кстати, больницы вынуждены умудряться кормить на эти же деньги) и порядка 150 рублей на лекарства. Еще, безусловно, требуется санобработка при поступлении в больницу. Стоимость койко-дня в специализированном медучреждении — 740 рублей. При масштабе проблемы общая сумма получается внушительна. Вторая болевая точка состоит в том, что делать с теми, кому из больницы пора выходить. Социальных центров типа «ночлежка» в Сочи нет. Была разработка общественного совета, подразумевающая строительство сразу нескольких социальных центров, но проект оказался по ряду причин мертворожденным изначально.
Так люди снова оказываются на улице. И, так скажем, своеобразный тип питания, мягко говоря, с неудовлетворительными бытовыми условиями быстро переводят болезни в активное состояние. О том, насколько это опасно, — фтизиатры знают, но говорить об этом «естественном резервуаре» туберкулеза в городе по-прежнему не принято.
Ближайшая ночлежка находится в Туапсе, а стационарное отделение временного проживания — вообще в Краснодаре. Последнее — это «Забота» — учреждение, которое демонстрируется порой как место парадных телесъемок социальных начинаний краевой власти и ее заботы обо всех и каждом. Правда, в «Заботе» — 30 мест, так что всем не хватит.
Меж тем только в Сочи и только за минувшую неделю было выявлено два десятка бомжей. Но почему же тогда центр курортного города поражает таким обилием неопрятных персонажей? Просто неделя выдалась не «акционная». Наряды милиции уверенно проходили мимо бомжей на остановке на ул. Воровского, на лавках в сквере у реки Сочи и проч. В этой ситуации законен вопрос: неужели никто в Сочи не занимается проблемой лиц без определенного места жительства системно?
Многих удивит, но ответ на этот, казалось бы, риторический вопрос есть. В Сочи есть программа «по борьбе» с бомжами. Точнее, межведомственное соглашение о взаимодействии органов исполнительной власти Краснодарского края, территориальных и федеральных органов исполнительной власти по социальной поддержке лиц без определенного места жительства и занятий в Краснодарском крае от 23 апреля 2009 года № 3/22. Этот безусловно важный документ подписан руководителями 7-ми уважаемых структур и четко расписывает, кто за что отвечает в деле борьбы с проблемой, и в общих чертах описывает порядок мероприятий, направленных на социальную поддержку лиц без определенного места жительства и занятий, в том числе освободившихся из мест лишения свободы.
По бумаге — милиция выявляет «лиц», устанавливает личности, проверяет по оперативным базам и «информирует выявленных лиц БОМЖ о действующих по месту их выявления специализированных учреждениях, отделениях, о порядке и условиях предоставления социальных услуг лицам БОМЖ в Краснодарском крае». Как говорилось выше, особо информировать не о чем. Еще — согласно соглашению — БОМЖ может получить здесь справку об утере документов и начать восстановление хотя бы паспорта. И такому органу как миграционная служба предписано оказывать в этом содействие.
Функции органов социальной защиты в работе с бродягами также в основном лежат в области «информирования» и «содействия». Хотя и то, и другое — методы работы только с людьми, которые сами хотят или уехать из Сочи, или восстановить документы и пойти работать. Кстати, Центр занятости населения тоже упоминается в «Соглашении» и должен оказывать этим людям свои государственные услуги.
Для тех бомжей, кто мог бы именно СО-действовать, существует отличный документ — «Памятка бомжам», в котором подробно расписывается: что делать человеку, попавшему в трудную жизненную ситуацию. К сожалению, в сочинских реалиях документ можно смело ставить на полку рядом с трудами великих сказочников. Бомжам, в частности, рекомендовано приходить в милицию за получением подробной информации или же идти в управления на ул. Советскую, 26. Это — адрес городской администрации. Абсурд предложения (даже если предположить, что человек, не первый день ночующий в «Летнем театре», на остановке и подобных местах, вдруг прочтет это послание и захочет пойти по указанным адресам) может оценить любой сочинец, хоть раз пытавшийся пройти в это здание. Кроме упорства, потребуется как минимум документ: пропускной режим ныне жесток. Уже в самом соглашении заложено множество забавных пунктов. Например, органам социальной защиты положено осуществлять оказание помощи лицам БОМЖ в оформлении документов, необходимых для назначения им пенсии и других видов социальных выплат, содействовать в получении жилья: направлять ходатайства в администрацию муниципального образования о выделении социального жилья указанной категории лиц.
Самое удивительное и без толики иронии вызывающее изумление в том, что, даже имея такой сказочный основополагающий документ, соцзащита с бомжами все-таки «работает». Выходит в рейды, выявляет, беседует, направляет к медикам, снабжает кое-какой одеждой и реально очень сильно способствует отправке бродяг из города.
Беда в том, что «по основному месту жительства» их не ждут. Но так как в Сочи как минимум теплее, чем на остальной территории страны, то через неделю можно снова восклицать: «знакомые все лица!». А последнее время — еще и «морды»: огромная часть бродяг в Сочи начала обзаводиться своеобразным хозяйством: едва ли не у каждого третьего есть прикормленная …собака.
Проблема лиц без определенного места жительства имеет и еще одну крайне неприглядную грань: преступность. Причем как со стороны бродяг, так и в отношении них. О действительном размахе мелких краж — «типичных» преступлениях бомжей, можно только догадываться. Разборки внутри этой соцгруппы поражают бессмысленностью и беспощадностью: полтора года назад трое бомжей зверски расправились с таким же, как они, бездомным мужчиной. Рано утром его, спящего на скамейке в сквере, забили насмерть. Задержанные утверждали: были пьяны и было скучно. Ну и для полноты картинки — напоминание: «сочинские взрывники» тоже начинали с «борьбы с бомжами» — на их совести несколько убийств бродяг.
Картинка бомжевой жизни удручает не только своей внешней неприглядностью, но и тем, что решать эту проблему будут, опираясь на вышеупомянутое «Соглашение». Оно нежизнеспособно, но другого нет. С таким арсеналом сочинский бомж непобедим. Может, пора пересматривать методы? Хотя бы ради Олимпиады, раз уж к новому курортному сезону нам проблему явно не одолеть…
Светлана ВОЛОШИНА