Небезызвестный итальянский философ и по совместительству госсекретарь города-государства Флоренция Никколо Макиавелли утверждал еще в ХV веке, что «из всех искусств самым трудным является искусство управлять». Заметьте, именно «искусство», а не работа, не должность и не обязанность. Наравне с живописью, литературным талантом или музыкой. Как показывает суровая правда жизни, товарищ Макиавелли был прав тогда и прав сейчас, спустя, слава богу, почти 600 лет.
Когда в 2005 году российскими законодателями был, наконец, принят в окончательном варианте Жилищный кодекс РФ, комментарии даже оппозиционных СМИ (не говоря уж об официальных) были почти восторженными. И практически скопирован-то этот документ с лучших мировых аналогов, и совершенен, и тщательно, в деталях продуман, и изъянов не имеет, и положит конец неразберихе в управлении жилым фондом, да и много чего еще. Прямо какой-то законодательный триумф, не меньше.
Но у нас-то, как известно, все по-своему… Почему? Давайте попробуем выяснить. Итак, главное «завоевание» Жилищного кодекса, пожалуй, в том, что он, наконец, четко регламентировал порядок управления жилым фондом. Все уже знают про три формы: создание ТСЖ, договор с управляющей компанией либо непосредственное управление собственниками помещений. И вот, как оказалось, именно последняя форма управления в Сочи вызвала наибольший интерес у владельцев квартир. Видимо, они просто уверены в своей способности с успехом управлять своим жилым фондом. К примеру, только в Центральном районе, по данным городской администрации, непосредственную форму управления выбрали жильцы аж 619 домов, против 106 ТСЖ и еще 159 домов, которые предпочли воспользоваться услугами управляющих компаний. Михал Михалыч Жванецкий в таких случаях говорил: «Страшно хочется порулить». И вот, они рулят…
По словам первого заместителя главы Сочи Анатолия Рыкова, подавляющее большинство жалоб и обращений жителей города по теме ЖКХ состоит именно из недовольства по поводу хаоса в управлении жилыми домами. Полное отсутствие понимания, как вообще работают внутридомовые сети, как их правильно, ну или хотя бы как-то обслуживать, как оплатить коммунальные услуги (а главное, кто именно это будет делать) — вот неполный список типичных проблем, с которыми неизбежно сталкиваются «непосредственные управители». Кроме того, в этом случае им все равно рано или поздно приходится пользоваться услугами управляющих компаний, чудовищное качество работы которых — тема для отдельного большого разговора.
Был я как-то на собрании жильцов одного из домов с непосредственным управлением в Завокзальном микрорайоне. Из примерно 300 человек присутствовало около 40, да и те уже через 15 минут после начала встречи были готовы буквально бить друг друга, не делая ни малейших попыток прийти к компромиссу по теме (а она заключалась в установке ограды вокруг детской площадки) и с удовольствием напрочь забыв о самой теме. Да тут еще и претензии к бабушке, собирающей деньги на оплату ЖКУ посыпались: мол, бабушка учета никакого не ведет, квитанций зачастую не дает, многим счета с пеней пришли, а они ведь бабушке платили. Бабушка, именующая себя вахтером (официально, конечно, нигде не оформленная), говорит (оно и понятно), что «ни в жисть чужого не брала», однако где деньги, тоже не знает. Потом вспоминает, что они, деньги-то, у нее дома, и приносит… 130 тысяч рублей. Вот, мол, все в сохранности. Про ограду для детишек, конечно, все давно забыли… Да и с «управляющей» компанией тоже никто не может разобраться. Деньги она берет, а вот отчитываться по их расходованию (на что, кстати, напрямую указывает Жилищный кодекс) не хочет годами. В общем, подобные сцены у профессиональных юристов вызывают гомерический хохот, а у самих жильцов — неизбывную российскую тоску. И так все время будет, наверное, пока желание рулить не встретится с желанием знать и соблюдать законы, умением договариваться по элементарным вопросам и уважением соседей друг к другу.
Вот это все, наверное, и заставило первого заместителя мэра А. Рыкова назвать ситуацию с управлением жилым фондом в Сочи не иначе как «критичной». Ну, действительно, вот с ТСЖ, например, по крайней мере, поставщикам не так страшно заключать договоры: там хоть понятно, с кого конкретно спросить в случае чего. ТСЖ в Сочи, кстати, уже 350, и работать они понемногу научились. Примерно та же ситуация и с управляющими компаниями. Они хоть и не делают ничего в подавляющей массе своей, но, однако — лицо юридическое, и с них тоже спрос возможен. А вот, что касается непосредственного управителя — тут уж и правда можно «мозг сломать» (при нашей-то способности к самоорганизации). С кем там дело иметь: с домкомом? Бабушкой-вахтером? С каждым жильцом в отдельности?
Есть такое ощущение, что городская администрация ситуацию в данном случае понимает очень хорошо и чувствует, куда это положение дел может завести. Во всяком случае, как иначе объяснить проверки, организованные контрольно-счетным управлением, финансово-хозяйственной деятельности управляющих компаний и все чаще звучащие тезисы от руководства Сочи, что, дескать, настала пора создать условия для нормальной организации управления домами, широкую разъяснительную работу проводить с гражданами, уж коль скоро сами они самоорганизоваться не в состоянии, на что так рассчитывали создатели упомянутого нами Жилищного кодекса. Есть также и планы по серьезному сокращению числа управляющих компаний с нынешних 63 до примерно десятка, но эффективно работающих. И все это здорово звучит, вселяет надежду, и все такое. Но нам и самим надо как-то совсем по-другому подойти к этому вопросу. Например, понять, что управление жилым домом — это, в принципе, сложно и, как правило, требует специального образования, опыта и навыков.
Михаил КОНСТАНТИНОВ