На каком уровне власти они становятся опасны?
… Богатым и знаменитым в Сочи тоже трудно. Заезжает, к примеру, VIP-персона в супербутик-отель на сочинском побережье. Прекрасно все — и обслуживание на 5 полноценных звезд, и дизайнерские номера, и шикарные черные зонты на не по-сочински пустынной стометровке пляжа, и такая охрана на границе отеля, что после пересечения паспортно-фейсового контроля полное впечатление «прощай, Родина». Но что им видно с шезлонгов под зонтами? Направо посмотришь — забор из арматурин, налево глянешь — того же дизайна забор и буна, кариозным зубом уходящая в море. В общем, как у всех, кто остался за пределами этого отделенного от «простых смертных» «государства». И так же опасно для жизни и здоровья.
Реальную опасность плачевного состояния прибрежных сооружений в полной мере способны оценить, пожалуй, лишь водолазы МЧС, занимающиеся и обследованиями дна, и спасательными работами на воде. Снесенная ноябрьским штормом секция такого популярного в Сочи прибрежного сооружения, как «забор», к маю затачивается соленой водой до состояния пики и, согласно воле волн, ложится строго навстречу входящим в море купальщикам. Железная «мелочь», смываемая в море с берегов сочинских рек, выносится с галькой на мелководье тоже в опасном состоянии. А про «напоролся на арматуру», спрыгивая с буны, — о таких случаях наслышан каждый сочинец, хотя бы в форме легенды.
Реальная опасность «буновых» ранений растет в Сочи в прогрессии геометрической. Если даже вольные прикидки констатируют их 80-процентный износ, то дело — ужас!
Сдача в утиль «советской» системы содержания сочинских берегов в пригодном для массового отдыха состоянии могла бы идти и еще более уверенными темпами. Но так исторически сложилось, что есть возможность получать бюджетные средства не только за реально отремонтированные буны, но даже за их осмотр. Причем, не малые. По ныне действующим в Сочи расценкам, обследование 1 км пляжной полосы стоит порядка 170 тысяч рублей, а ремонт 1 погонного метра буны — 8 тысяч. Необходимое уточнение: в нынешних ценах стоимость кубометра бетона с доставкой — 2,4 тыс. руб., а в смету ремонта волнореза необходимо вложить достаточное количество металла, изыскания, оплату труда профессионалов — традиционно сухопутные гастарбайтеры из дружественных стран при подводных работах, как говорится, «вне игры». Естественно, «обследование» в этом случае представляется гораздо более привлекательным делом, чем ремонт. И к тому же гораздо менее проверяемым: ведь буна — или отремонтирована, или нет. А факт обследования подтверждается большей частью бумагами, и при возникновении ЧП всегда можно сослаться на то, что вода — стихия слабопредсказуемая.
«По нашим статистическим данным, средняя ширина пляжей за десятилетие сократилась вдвое — с 13,5 метра до 7,5 метра — и это при рекреационной норме 25 метров» — ЗАО «УБПР» (частная по сути своей организация) пишет в администрацию Сочи встревоженное письмо. По странному стечению обстоятельств, сокращение прошло в те времена, когда некогда федеральная структура — управление берегоукрепительных и противооползневых работ — была акционирована, перераспределялась, меняла адреса, руководителей и профиль деятельности. Вот и сегодня, выказывая озабоченность, это акционерное общество предлагает администрации свои услуги. В борьбе за прибыль, безусловно, все средства хороши, и нынешнее реинкарнированное предприятие, профильно занимающееся вопросами берегоукрепления и противооползневыми работами в Сочи, безусловно, верно поступает, столь безальтернативно рекламируя свои услуги. В конце концов, смысл приватизации сводится к тому, чтобы госпредприятия сделать независимыми и самостоятельными. Вот только предложение касается не организации ремонта, а мониторинга существующих и вновь создаваемых берегозащитных и гидротехнических сооружений, а также контроля за состоянием пляжной полосы по Сочи. Это сладкое слово «контроль»…
Контроль за состоянием гидротехнических сооружений и дна нужен безусловно. Но кто за это заплатит? И за что — за какой объем работ? Арендаторы пляжей заказывают обследования дна только по причине острой необходимости получить паспорт пляжа, необходимый для его открытия перед каждым сезоном. В попытке сэкономить «чистка дна» заказывается арендаторами там, где подешевле, что вполне логично с точки зрения финансовой. Майской проходкой водолазов по дну дело, как правило, и завершается — летом даже после больших штормов заново платить за обследование дна желания не возникает. Но частота «раз в год» — это неплохо в сравнении с тем, что обследование бун в последний раз проводилось в Сочи в массовом порядке 8 лет назад. При этом в Федеральном законе «О безопасности гидротехнических сооружений» написано, что минимум раз в пять лет эти сооружения необходимо подвергать обследованию, а результаты подавать в Ростехнадзор. Да и в те годы гидротехника была проверена не вся, а «насколько хватило денег». И даже эта урезанная проверка осталась просто кучей бумаг в стеллажах: ни один протокол или предписание Ростехнадзора, по данным С. Юрина, заместителя главы города, курирующего правовые вопросы, так и не увидели свет и адресатов.
Помимо физической опасности для каждого из тех, кто хоть раз за сезон выбирается на море (то есть для большинства сочинцев, практикующих, увы, именно такую частоту посещений), 80-процентный износ гидротехнических сооружений таит в себе зародыши коллапса — экономического и социального. О том, что пляжи Сочи — золото, наслышаны все. Чуть меньше помнят о том, что пляжи в Сочи, особенно в его центральной части, — дело во многом рукотворное, и без бун море бы смыло эту гальку за два сезона максимум. Растет естественным путем только пляж «Ривьера» — повезло с течением и расположением устья Сочи. Но нет пляжей — нет денег. Для Сочи это настолько аксиоматичное утверждение, что о нем порой даже забывают. Если логическую цепочку развить далее, то приходим к выводу: нет бун — нет денег.
Сегодня большую часть работ в прибрежной зоне ведет
ОАО «РЖД». Оно осуществляет реконструкцию и строительство новых железнодорожных линий вдоль побережья и при этом выполняет работы по защите своих сооружений, идущих вдоль пляжной полосы. ЗАО «УБПР», имеющее среди сотрудников действительно известных и опытных специалистов, подсчитало, что уже сегодня дефицит пляжных территорий — 75 га, и ситуация неуклонно ухудшается. И сетует, что даже те работы, которые ведутся, «не всегда выполняются с учетом действующих строительных и экологических норм, объемы и качество работ, соответствие их стандартам не контролируются со стороны администрации города-курорта Сочи. Порой данные работы в пляжной зоне проводятся непрофессионально, с низким качеством, с грубыми нарушениями санитарных и экологических норм».
Но там, где есть зона ответственности ОАО «РЖД», несмотря на категоричность потенциального контролера ЗАО «УБПР», хотя бы известно, кто за это морское добро отвечает. По данным Р. Рябцева, руководителя департамента имущества администрации города, в Сочи сегодня около 2,5 тысячи гидротехнических сооружений — бун, волнорезов, молов, причалов, волноотбойных стен, из них 400 — это буны, половина из которых бесхозна.
«Ничейность» — признак очевидный, но все же не очень верный. Заброшенные буны — федеральное добро. Их заброшенность — результат того, что балансодержатели (в массе своей федеральные структуры) то ли не знают об этой проблеме, то ли не считают необходимым за малостью финансирования этим заниматься: уж если последнее обследование бун проводилось в 2003 году, то о ремонте помнят только старожилы специализированных организаций.
К проблеме безопасности вплотную примыкают вопросы эстетические: уж если в Сочи не первое предсезонье подряд внешний вид улиц города становится доминантой в деле подготовки курорта к лету, то внешний вид бун — вообще дело святое: в каждом фотоальбоме отпускника есть пара снимков «романтика на волнорезе». Герои! Какая тут романтика — ногу бы не сломать. Но федеральные структуры улучшением фона для съемок в Сочи заниматься не торопятся. Гораздо большее рвение федеральные структуры — в частности Сочинское отделение Росимущества — проявляли в те годы, когда в их полномочиях было конкурсное распределение пляжных территорий между арендаторами.
Остается уповать на власти местные. Собственно прямого запрета заниматься решением федеральных проблем муниципальными силами нет. Есть разделение ответственности — это факт. Ведь муниципалитет наши с вами деньги, попадающие в бюджет от налогов и прочих взиманий, пустить на модернизацию бун не имеет права: наказание за нарушение бюджетного кодекса, в частности, за нецелевое использование средств — довольно сурово и вплотную граничит с уголовным. Но есть возможность получения финансирования из бюджетов различных уровней — это бухгалтерская реальность. Вот только традиционным «советским» спортом — «выбиванием денег» из бюджета — должны бы заниматься структуры федеральные. Но они себе предпочитают оставлять «контроль», и даже эти функции готово забрать частное предприятие.
Юлия ЗУЕВА