Комедии и трагедии новой эмиграции
Краснодарский социолог Виталий КОНУШИН издал книгу «Девятая волна. Новая российская эмиграция». Автор пишет о феномене миграционных пиков — когда при видимом благополучии из страны происходит исход населения, напоминающий бегство. Он утверждает, что за последние годы резко выросло число уехавших за границу на ПМЖ. Кубань потеряла 35 тысяч человек — население небольшого города. Причем, в отличие от предыдущих, эта «волна» намного моложе. Выводы ученого подтверждают истории наших героев.
Огни Лас-Вегаса
Год назад проводы Юнуса в Адлере напоминали картину «Сватовство майора», только в зеркальном отражении. Над ним рыдали, как над девкой, выходящей замуж в гарнизон. Сейчас, навещая родных, он уверяет, что к эмиграции надо относиться как к переезду на другую улицу.
В 22 года судьба щедро одарила Юнуса — у него есть американская подруга 65 лет, а у нее состояние. Герлфренд зовут Аннушка (полное имя), сказываются славянские корни. В одном из ее бунгало на берегу океана стены устроены в виде аквариумов. В воде, подсвеченной неоном и похожей на дискотечный коктейль, танцуют причудливые рыбы.
Отношения с Аннушкой он, усмехаясь, именует «puppy-sex». Оказывается, «щенячья любовь» — модная в Америке релаксация для респектабельных дам. Это коллекционирование любовников разных народностей с заключением контракта. Юнуса выловили на сайте знакомств, пригласили в Штаты и три месяца учили быть джентльменом. Самыми трудными, по его словам, были психологические тесты: в них все время вылезал кавказский мужской шовинизм… Наконец, смекнув, чего от него ждут, картинку со старухой и юношей он уверенно называл не «Как дела в школе?», а «Случайная встреча друзей». Говорят, у Аннушки есть даже настоящий австралийский пигмей, но Юнус ему представлен не был.
Парню снимают скромные, 70-метровые апартаменты с видом на огни Лас-Вегаса. Он гордится, что живет в доме с охраной, где квартируют профессиональные игроки в покер. Однажды во двор забрел подкуренный мексиканец с бумбоксом, и его тут же шлепнули из соображений профилактики. Несмотря на зыбкость статуса там, здесь Юнус себя категорически не видит. Он идейный жиголо: считает, что «бороться надо не за выживание, как в России, а за свое духовное развитие»…
Социолог В. Конушин описывает современного российского эмигранта: «Средний возраст — 23-25 (на 12 лет моложе, чем в 90-х). Русский. Холост. Имеет высшее образование (финансы или программирование). Регулярно занимается спортом, не курит. Базовый английский. Эмигрирует в США или Канаду. Имеет гарантии опциона («подъемные») в 20-25 тысяч долларов в год. Если в течение двух лет ему не удается «социальный рывок», способен резко изменить вектор карьеры или профессию».
Такой кульбит не в силах уразуметь американцы: эти зануды готовы терпеть полжизни ради шанса поддаться боссу в гольф.
Камни Иерусалима
Каждое утро сочинская девочка Аида спускается по горбатой иерусалимской улочке, чтобы купить два авокадо. Счастливое детство, проведенное под нашими бесплодными пальмами, научило ее воспринимать экзотическую еду как светлую радость бытия. Аиде повезло — она нашла место медсестры в муниципальном детском саду. Относительная стабильность госучреждения позволяет оплачивать квартиру и совершать походы за авокадо, опасливо косясь на бронированные щели КПП. Аидиному мужу счастье улыбнулось с меньшей амплитудой: он склоняет высокий лоб банковского аналитика над агрегатом для мойки полов в супермаркете.
Если бы у них была машина, они могли бы через пару часов и несколько проверок документов доехать до кибуца — сельскохозяйственной общины, где живет их подруга Роза. Ее кошачья цепкость поражает даже евреев. Во время обязательной службы в охране на палестинской территории, в полной аналогии с фильмом «Солдат Джейн», ее изнасиловали сержанты родного взвода. Взвесив впечатления, Роза женила на себе одного и увезла в кибуц. Раньше она называла Сочи длинной деревней. Теперь считает Ближний Восток уютным колхозом.
Они говорят: мы едем за свободой. Интересно, в какой «свободе» живем мы, если они бегут от несвободы? Они говорят: уехать для нас — как заново клонироваться. Однако родиться второй раз — еще не значит родиться в рубашке. Когда моя подруга, известная местная телеведущая, уезжала в Нидерланды, то говорила, что готова стать там шлюхой — хуже не будет. Она уехала, беременная на седьмом месяце, с мужем-раздолбаем, который кроме родного выучил всего один язык — «клинг». На нем общаются персонажи сериала «Стар Трек». Наречие подкупило его простотой. Сейчас они живут в баптистской общине. Она готовит вегетарианскую еду, он расклеивает афиши.
В книге «Девятая волна» нарисован портрет новой эмигрантки. Он загадочно аморфен, как облачко над морем. «Средний возраст — 24-26. Замужем, один ребенок. Образование среднее специальное (сфера обслуживания), реже высшее гуманитарное. Плохой английский. Эмигрирует в страны Бенилюкса или Израиль по приглашению национальной диаспоры или религиозной группы. Начальный уровень дохода — 11-13 тысяч евро в год».
…А Роза так быстро привыкла к родообщинному взгляду на мир, что позвонила своему отцу, лоточнику с «Торгушки», и пообещала назвать его именем первенца. Но при условии, что он пришлет ей в подарок… бетономешалку на камазовской раме. «У вас ведь Олимпиаду строят, наверняка много списанной техники». Иначе она ну никак не сможет начать свой бизнес!
Бетон Сочи
В зависимости от национального темперамента, разные страны реагируют на наших эмигрантов по-разному. Испания активно отбрыкивается и с 1 января вводит для российских претендентов на гражданство «социальный карантин» — год черновой работы в домах престарелых и клиниках наркоманов (откупиться нельзя!). Бельгия же, напротив, пополнила список ожидаемых «светлых голов» из России двумя специальностями: фонарщиками и журналистами, пишущими по-фламандски на темы экологии.
…Диме 18. Невысокий и худощавый, в «поттеровских» очках — он считается одним из лучших специалистов по вооруженному освобождению заложников. Дима — профессиональный киберспортсмен, известный под ником «Motley Wind» («Пестрый Ветер»). Закончив на тройки обычную сочинскую школу, он даже не пытался никуда поступать. К тому времени на международном турнире по «Контре» (популярная стрелялка «Counter Strike») в составе команды из трех геймеров он взял второе место и $850 тысяч. За интервью с ним игровой журнал заплатил мне больше, чем зарплата чиновника администрации. Он говорит, что «свалил бы еще раньше, в 16 лет, но не нашел подходящего опекуна для постоянного проживания в Америке». Недавно пишет: «Что ты делаешь в этом… (пробел) Сочи, среди бетона и пыли? Человек должен жить красиво, комфортно. Я люблю простор. Вот фотки моего дома в Майами. Не веришь? Приезжай». Верю, Дима, верю…
Эмиграция от латинского «emigro» — «выселяюсь». Массовое выселение для страны — как менингит для мозговых оболочек. Выжить можно, но соображать, как раньше, уже не получится. К счастью, не все эмигранты — шемякины и набоковы. В круговерти транзитной пены попадаются люди-щепки и люди-жемчужины. До тех пор, пока первых больше, у нас есть шансы.
…Коллега рассказал, как подъезжал в поезде к Вене. Он стоял у окна с соседкой по купе — феерически красивой барышней лет 20, редактором светского журнала. Под мостом бирюзой растекалась река. Блестя глазами, она спросила: «Что за речка?» — «Дунай»… Она улыбнулась и засмотрелась. Вдали потянулась цепочка стройных деревьев. «Кипарисы, да?» — «Нет, тополя пирамидальные». В разочаровании, она автоматически срифмовала тополя с легким поведением и отвернулась: сразу разлюбила.
Нельзя было так говорить! Хочет девушка кипарисы в Вене — пусть будут! А то, что широты не те, — какая, на фиг, разница? Золотые мандарины на березе растут, павлины распускаются и пахнут, сумочка от кредиток на седьмом месяце — зря, что ли, ехала?!
Виталий ТЮННИКОВ