Года три подряд в подземном переходе под Курортным проспектом, в самом центре города жила собака. Страшненькая, грязная, с вечно свалявшейся шерстью и на удивление мирным нравом: торгующий в подземке люд ее любил и подкармливал, попрошайки, не чувствуя в ней конкурента, не гнали, а к прохожим она была равнодушна и с независимым видом день-деньской спала под прилавками. Когда два месяца назад она приползла, подстреленная, в тот же подземный переход на последнем издыхании, в переходе не стало ни одного реализатора, который бы хоть на время не стал «зеленым», яростным и идейным противником «утилизации» уличных животных.
В Голландии и у нас
На центральной улице Краснодара стоит памятник собакам с цитатой, приписанной Маяковскому: «Это не собачья глушь, а собачкина столица». Тройственность смысла фразы в городе — чемпионе ЮФО по борьбе с бездомными животными — делает удивительным сам факт установки этой скульптурной композиции. Перед новогодними праздниками по краевой столице прошли объявления о наборе специалистов на стерилизацию бродячих животных. Дальнейшая судьба акции по отлову, стерилизации и отпусканию животных — прежде всего собак — пока не известна. Но в Сочи краснодарский опыт не переносили — факт. Зато привозили иногородних «специалистов по утилизации».
Меж тем, к примеру, автора этих строк вид хищных плотоядных животных, трусящих стаей по своим собачьим делам по центральной улице города, пугает. Вид детей, тискающих трогательные живые комочки щенков и котят, умиляет, но ненадолго: список теоретически знакомых мне заболеваний, которые может подхватить ребенок от маленького животного, открывают гельминтозы и арахнозы — то есть чесотка, а закрывают трудно излечимые лямблии и тяжело диагностируемые до определенного предела эхинококки. И ничего из этого довольно внушительного списка я и врагу бы не пожелала. Даже с учетом того, что в Центральном районе города случаи инфицирования собак бешенством были так давно, что в ветеринарной службе затруднились назвать хотя бы примерно год. И я искренне не знаю, как бороться с этой проблемой, да и проблема ли это вообще? Хотя на последний вопрос ответ известен давно: бездомные животные — проблема. Причем не только нашего города, а практически общемировая.
Каждое государство ищет ее решение, опираясь на особенности местного менталитета и состояние госбюджета. Пределом мечтаний российских зоозащитников может служить голландская модель. По мнению журнала «Русский репортер», стоит собаке появиться на улице, вокруг собираются прохожие, вызывается полиция, и та немедленно прибывает на место в сопровождении сотрудников приюта. Животное забирается во временное жилье, там его обследуют и две недели ждут: не объявится ли хозяин. Если же он так и не приходит, собаку фотографируют и помещают в каталог. Выбирать желающим завести домашнее животное придется по фотографиям: к вольерам их не пускают, чтобы животных не травмировать. От хозяина же требуют и справки (чтобы у членов его семьи не было аллергии на шерсть), и банковские документы — необходимо доказать свою платежеспособность, а владельца нестерилизованных животных просто задушат налогами.
Там бездомное животное — или «потеряшка», или хозяин потерял совесть и выгнал животное на улицу. У нас источник бездомных животных от потерявших совесть — стабилен. Но существует мнение, что как раз брошенные животные — мизер в потоке бездомных животных. Заметьте, как правило, костяк стаи — животные чуть выше средних размеров, среднего телосложения, без особых намеков на то, что «бабушка грешила с водолазом». Выгнанная из квартиры собака чаще всего гибнет буквально за месяц-два от инфекций, зубов соплеменников, физической неспособности заскочить в мусорный бак на завтрак. Животные уличные, как правило, здесь же и родились, у тех же мусорных баков и выкормились.
Особенности муниципального заказа
Сегодня только в двух городах страны — Москве и Санкт-Петербурге — запрещен отстрел бездомных животных. В Подмосковье для создания приютов выделяются земли. А в Сочи с бездомными животными поступают по «старинке».
«Утилизацией бродячих животных» — этим канцеляризмом маскируется отстрел — в Сочи традиционно занимается спецавтохозяйство по уборке города. Для специалистов САХа отстрел животных — совсем не удовольствие. Это просто работа, и «кто-то должен это делать». И в САХе прекрасно понимают, что крепкой моральной поддержки и одобрения эта необходимая работа не получит никогда — слишком уж она не «парадная», так что с журналистами общаются только на условиях анонимности и цензурности. Вопрос: «Из какого оружия отстреливаются животные?» Ответ: «Из положенного». — «Каков объем работ?» — «Это — условия контракта». — «Какова оплата за труд?» — «Коммерческая тайна».
Хранить коммерческую тайну в этом вопросе имеет смысл для спецавтохозяйства. Ведь работы по очистке города от бездомных животных ведутся по муниципальному заказу. Причем если контракты по Адлеру, Хосте и центру были подписаны довольно давно, то Лазаревский район провел конкурс на размещение муниципального заказа буквально на днях. Победило — не удивительно — МУП САХ. Оно же и единственный участник конкурса. Процедура распределения этих контрактов затягивается и по этой причине: сроки отодвигаются — а вдруг появится на этом поле конкуренция? Но конкуренция «здесь не ходит». Дело в том, что животное мало отследить и отстрелить. Его еще необходимо отвезти на обследование к ветеринарам, а потом — собственно утилизировать. САХ сжигает животных: для этого на обоих полигонах ТБО есть возможности, причем в Адлере крематорий на грани закрытия, а в Лоо — современный, с итальянским оборудованием. Полигоны — вотчина САХа, поэтому трудно представить, что кто-то заберет этот муниципальный контракт: затраты на кремацию по коммерческим расценкам конкурентоспособность срубят на корню, а без кремации — никак.
Спецавтохозяйство имеет всего 4 бригады на весь Сочи. В каждой — водитель и специалист, именуемый на сленге «гицель». Муниципальный заказ ставит для них четкий план. К примеру, по Центральному району — 225 животных, по Адлеру — 100. Отстрел ведется рано утром — так спокойнее, и, безусловно, это — верное время. Все остальное время — патрулирование по улицам: подбор сбитых автомобилями и иных падших животных. Не самая жизнерадостная работа. Кстати, как минимум, у двоих «гицелей» есть домашние животные, один из которых — кот невероятных размеров и потрясающей лени.
Бухгалтерские проблемы человечности
Гуманисты всех мастей ратуют, как правило, за создание приютов для бездомных животных, в которых они будут стерилизованы, обследованы, накормлены и, при необходимости, подлечены. Увы, голландская модель у нас пока нереальна.
Содержание приюта — очень дорогое дело. Имеется в виду содержание животных «в человеческих» условиях — с нормальным ветеринарным досмотром, хорошим питанием, просторными вольерами. Для того, чтобы был понятен хотя бы приблизительный уровень затрат, возьмем простые цифры. Как уже упоминалось, только по Центральному району «план» — 225 животных. В «собачей гостинице» — туда можно сдать питомца на время отпуска — сутки содержания обходятся хозяину в 300 рублей. Содержание в вольерах, питание — нормальное. Сверхприбылей хозяину частной «гостиницы» питомцы, прямо скажем, не приносят: но человек занимается любимым делом, и поэтому за него уже можно просто порадоваться. Но при организации приюта потребуется, как минимум, еще и ветеринар — первичная диагностика, неизбежные карантины и стерилизация без него не обойдутся, то есть сумму в
300 рублей можно считать минимальной для содержания животных. Получается, что в год только «плановые» животные потребуют без малого 25 млн рублей.
Извините уж за сравнение, но в Сочи даже с местом для «временного пристанища» для бомжей проблемы: и земли нет, и денег… Хотелось бы ратовать за благотворительность, но, увы, даже среди людей, готовых поддержать приюты материально, мало тех, кто готов работать по классической схеме благотворительности: через банковские переводы. Спросите своих знакомых и удивитесь вместе со мной: как сильно истерлась идея благотворительности от неаккуратного использования! Веры в то, что деньги дойдут до адресата, практически нет. А порой нет и веры в то, что нуждающийся — действительно нуждается. Поэтому сотни горожан, особенно горожанок, подкармливают кошечек-собачек. Это — благотворительность чистой воды. И она, увы, ведет к росту популяции сочинских бездомных животных.
Светлана ВОЛОШИНА