Замечательный русский художник Саврасов любил весну, считал, что она начинается с прилета грачей, чему и посвятил свою гениальную картину. Но если бы он был сочинцем и жил в наше время, скажем, где-нибудь на улице Фабрициуса, картина была бы иной…
Как это чаще всего и бывает, мы не замечаем собственных упущений до тех пор, пока жареный петух не клюнет. Сами знаете, куда. В моем случае своеобразной лакмусовой бумажкой или, простите, петухом жареным оказался заокеанский гость со стандартным для них, американцев, именем Стив. Стива в наш город привели дела, связанные исключительно с предполагающимся здесь бизнесом. Отдыхал Стив плодотворно, «рашн бир» — пиво, то есть — употреблял с удовольствием. И однажды задал вопрос, поставивший меня в тупик. «Где здесь туалет?» — жалобно поинтересовался он.
Просто арифметика
Признаюсь честно: английским в совершенстве не владею. «Хау ду-ю ду-ю ду, я вас всех имел в виду» — вот основная часть моего словарного запаса. Однако трудности перевода исчезли в момент, как только речь зашла о самой интернациональной потребности человечества, которая, как выяснилось, сближает народы. И вроде как не скажешь, что в Сочи мало туалетов типа «сортир». Однако объяснить, где ближайший, навскидку почему-то не получается. Да и сам сервис этот, ставший для нас частью курортного колорита, российского отдыхающего, скорее всего, не удивит. А вот иностранца…
Первое, что никак не мог понять Стив, так это почему, чтобы выпить квас, он должен заплатить 7 рублей (с такой демократичной цифры стартовал квасной сезон), а за то, чтобы вернуть его природе, — аж 10. И напрасно я пытался объяснить рационально воспитанному американцу эмпирические основы российского бизнеса. Мозг его категорически отказывался воспринимать эту разницу в 3 рубля в пользу общественных туалетов. Второе, что осталось для зарубежного гостя загадкой, это универсальная такса в подавляющем большинстве подобных заведений. Там, где полы моют с хлоркой, у каждой раковины — зеркало, мыло и сушилка для рук, а в каждой кабинке даже есть туалетная бумага, цена — червонец. Там, где от сногсшибающего запаха слезятся глаза, вместо крана обрубок шланга, а чтобы добраться до дырки в полу, приходится переступать через то, чем в нее промазали, цена — тоже червонец. Я еще могу понять, почему бензин на всех заправках по одной цене. Но почему туалеты? Такого не разумеет даже мой эмпирически настроенный мозг. И это объяснять бедолаге Стиву я даже не пытался.
Свое не пахнет?
Впрочем, наверное, лучше сказать о том, что меня в Стиве искренне восхитило и поразило. А таких качеств, свойственных большинству романтически настроенных заморских гостей, оказалось немало. К примеру, столь трогательное чувство стиля. Вот что спросит наш человек, завидев вожделенную кабинку биотуалета? «Там хоть свободно?» или «Сколько тут стоит-то?» — что-то в таком духе, пожалуй. У Стива мышление иное. Он задал вопрос, ответ на который не смог выдумать даже мой не лишенный воображения и пытливости журналистский ум: «А почему кабинки разного цвета?». Кто-нибудь из наших когда-нибудь задавал подобный вопрос?
Еще одно поразительное качество, присущее иностранцам, это их патологическая и неизлечимая честность. Одним прохладным вечером Стив минут пятнадцать танцевал около разноцветных пластиковых кабинок в ожидании «собирательницы дани». И наотрез отказывался заходить внутрь, не заплатив. Когда по его округлившимся глазам я понял, что час позора близок, пришлось пойти на хитрость. «Ты сходи, а потом уже со спокойной душой будешь ждать ее, чтобы деньги отдать», — посоветовал я. Стив нервно закивал, судорожно распахнул дверь и, испуганно вскрикнув, отскочил в сторону. Внутри, словно царица на троне, восседала пышнотелая мадам. «Тебе че надо?» — удивленно спросила она моего товарища, меланхолично отрываясь от чтения газеты. «Она спрашивает, что ты хочешь», — перевел я. «Ай… Ай эм….», — залепетал Стив. «По-маленькому он», — объяснил я мадам. «Десять рублей — и в соседнюю кабинку», — мадам вернулась к чтению. «А почему она сидит внутри?» — ошарашенно поинтересовался американец. «Ему интересно… э-э-э… почему вы там?» — аккуратно выбирая слова в страхе нарваться на грубость, спросил я. «А мне что, на улице зад морозить?» — ехидно хмыкнула мадам. «Греется», — перевел я. В этот момент мне показалось, что в туалет Стив больше не хочет…
На честности, кстати, гость курорта прокалывался не раз. Как-то, оказавшись на площади у Художественного музея во время большого городского праздника, Стив, наученный опытом, долго искал, кому отдать червонец. И нашел-таки. И отдал! И ведь не было в тот момент меня рядом, чтобы объяснить, что во время широкомасштабных празднеств биотуалеты бесплатны. В другой раз, подгоняемый нуждой, мой товарищ был вынужден отстоять длинную очередь в известном фастфудовском заведении, отобедать там и только потом сходил в туалет. Не понимал заокеанский визитер, как это можно — зайти в общепит только ради удовлетворения естественных потребностей. Искренне удивлялся, что сочинцы сплошь и рядом практикуют такое. Бесплатно ведь!
Приходите завтра!
Но, пожалуй, самый большой шок Стив испытал накануне своего отъезда на родину. Смеркалось. Вечер был теплым. Пиво — крепким. На приморской набережной у Зимнего театра — не протолкнуться. И тут американцу приспичило. Заветное сочетание «М-Ж» мой товарищ к тому моменту, похоже, воспринимал уже лучше, чем более привычное «WC». Запеленговав искомый домик, Стив ринулся к дверям, но тут же издал полный отчаяния стон. «Закрыто!» — то ли удивился, то ли пожаловался он. «Может, рабочие часы закончились…» — брякнул я первое, что пришло в голову. Каково же было мое удивление, когда мгновение спустя я узрел табличку, на которой черным по белому было выведено: «Время работы — с 8.00 до 19.00»! Продержавшись в рамках приличия около двух недель, в последний вечер Стив все же сорвался и отправился в самый народный российский туалет с романтическим названием «Кусты». Позже он признался мне в двух вещах. Во-первых, что не понимает, как это на курорте в вечерний «час пик», когда он особенно нужен, закрыт туалет. Во-вторых, что ему, Стиву, конечно, безумно стыдно, но в тех кустах он, похоже, был далеко не первым посетителем.
Следующим вечером, посадив гостя в самолет, я прочувствовал проблему Стива на себе. Напрасно, гуляя с друзьями по «Ривьере», мы искали хотя бы один работающий туалет. С наступлением темноты те захлопнули двери, несмотря на то, что парк был еще полон людей. Впрочем, парк большой, укромных мест много…
Максим ВЕЛИЧКО